Прежде: Глава 1. Общий характер и особенности древнегреческой литературы

Урок древнегреческого языка: I склонение

Далее: Глава 3. Характерные периоды истории древнегреческой литературы

---

В. Ф. Корш. История греческой литературы.
В обработке Е. А. Поликарпова на основе издания 1881 г.
(СПб., издание Карла Риккера):
специально для проекта «ZAUMNIK.RU —
Уроки древнегреческого языка и латыни»

ГЛАВА ВТОРАЯ

Литературное поприще в Древней Греции; отношение древних греков к литературе

Литературное поприще было доступно в Древней Греции всем полноправным гражданам. Грек смотрел на литературу, как на всякое искусство, как на живопись или скульптуру, а искусство требует известной предварительной подготовки, усвоения известных технических приемов. С древних времен молодые люди примыкали к кому-нибудь из старших и опытных писателей, чтоб усвоить себе эти приемы и руководящие идеи времени. Около крупных деятелей литературы возникали таким образом школы, имевшие каждая свой характер, свое направление, которые отвечали характеру и направлению мастера, стоявшего во главе ее.

В эпическое время этот обычай вытекал из самой насущной потребности, так как в основе эпической поэзии лежит непрерывно сохраняемое устное предание. Но он перешел и к лирикам, между которыми молодые поэты всегда начинали свою деятельность под руководством опытных учителей, и лирическое творчество, по-видимому самое свободное из всех, выработало свои законы и правила, которые уважал всякий поэт, как бы ни было сильно его дарование. Для лирика в Древней Греции было необходимо знание музыки, а музыке, как и приемам лирики, можно было научиться только у других, старших поэтов. Тот же обычай, вероятно, имел силу и для начатков драматической поэзии. Предание недаром называет Эсхила учителем Софокла. В ораторском искусстве этот обычай был еще сильнее: все крупные ораторы Греции пользовались уроками какого-нибудь признанного учителя. Иногда искусство становилось даже наследственным в роде. Потомки Гомера на острове Хиосе по всей вероятности долгое время продолжали дело своего предка. Между лириками особенно выдается род Симонида, между драматическими писателями — род Эсхила.

Разумеется, писатели могли передавать свои технические приемы, но не свои таланты.

Их школы установили в каждой отрасли литературы твердые предания, и этим объясняется отчасти типичность форм древнегреческой литературы, как и вообще древнего искусства. Каждая отрасль имела свои законы, предания и формы, которые хотя и не оставались неподвижными, но долгое время уважались и соблюдались в литературе. Отсюда же ограниченность литературного поприща для каждого отдельного писателя: каждый древнегреческий писатель большею частью ограничивался одною какою-нибудь отраслью литературы, двигал исключительно ее. Были, конечно, исключения из этого общего правила, но эти исключения только подтверждают самое правило, и встречаются чаще и чаще лишь с четвертого века. Особенно резко были разграничены у древних греков поэзия и проза, и лишь немногие писатели пробовали свои силы и в той, и в другой, но без одинакового успеха. Писатели александрийского периода нередко соединяют поэтические работы с учеными, но они посредственные поэты. Крупные таланты новой Европы гораздо разностороннее в этом отношении; их кругозор шире, и литературная деятельность не поглощена так всецело стеснительными условиями и приемами техники литературного творчества, требованиями изящества формы в ущерб содержанию литературных произведений.

Общественное положение и возраст древнегреческих писателей

Правильным, естественным ростом древнегреческой литературы, ее сравнительно спокойным отношением к задачам, которые она разрабатывала, объясняется то замечательное явление, что греческие писатели, по крайней мере в классическое время, достигали глубокой старости и что немногие из них умирали преждевременно. Они не знали тех нравственных мук и той борьбы с окружающими условиями жизни, которые нередко заставляли писателя новой Европы преждевременно терять силы, даже сводили его в могилу.

При всей скудости наших хронологических сведений о жизни древнегреческих писателей, мы однако ж знаем достоверно, что многие из них перешли за ту черту человеческого возраста, которую Солон определял в 70 лет. Самому Солону было 80 лет, Стесихору и Анакреону — по 85, Ксенофану — более 100 (на 92-м году жизни он, по собственным словам, еще писал элегии), Симониду — 90, Эпихарму по меньшей мере столько же, Софоклу — 90, трагику Аристарху — свыше 100. Филемон, достигший 96-летняго возраста, работал до последнего дня своей жизни; Горгий умер 109 лет, ученик его Исократ — 98-ми. Ксенофонт и Гиппократ умерли в глубокой старости. Историк Тимей достиг 96, Полибий — 82-летнего возраста. Мыслители также сохраняли очень долго свои умственные и физические силы. Демокриту приписывали от 90 до 109 лет, Платону было 81 год, Ксенократу — 82 года. Особенным долголетием отличались стоики: Зенон, Хрисипп и другие.

По своему положению, греческие писатели принадлежали большею частью к средним классам населения, и это давало им известную долю независимости. Немногие из них были бедны, многие имели хорошее состояние, как показывают дальние путешествия Геродота и других. Они могли, таким образом, вполне предаваться своему призванию. Но после Пелопоннесской войны (431—404 до Р.Х.) начинает обнаруживаться и в литературных кругах Греции резкое различие между бедностью и богатством. Прежняя независимость писателей все более и более теряется; многие принуждены искать помощи у сильных земли или довольствоваться скудным литературным заработком, и философы нередко с достоинством переносили нищету, даже гордо выказывали ее при удобном случае. Во времена римского владычества вошло в обычай, что греческие писатели и ученые искали покровительства высокопоставленных и богатых людей, и многие попадали при этом в самое недостойное положение, так что римляне относились к ним с высокомерием и презрением.

В древности лирики первые стали требовать гонорара за свои сочинения, написанные на какой-нибудь определенный случай.

В Древней Греции лирик точно так же получал заказы, как живописец или скульптор; но он сам нередко чувствовал, что писательство по заказу не отвечает идеальному призванию поэта. Анакреон и Пиндар воспевают счастье прежних поэтов, которые занимались искусством лишь по внутреннему влечению. Симонида, который, по-видимому, прежде других ввел этот обычай, древние упрекали в корыстолюбии и любостяжании. Некоторые поэты получали значительный гонорар. Пиндар потребовал 3000 драхм за одну победную песнь: так как это была обычная цена статуи, то поэт, ставивший свое искусство не ниже других искусств, мог предъявить претензию на тот же гонорар за песню. Города, желавшие привлечь даровитых поэтов на свои празднества, должны были платить им хорошие деньги. В Афинах, на панафинейском празднике, назначен был, в виде первой премии певцу, сопровождающему свое пение игрой на кифаре¹, золотой венок ценой в 1000 драхм и, сверх того, 500 драхм. Празднуя тысячелетие своего храма Артемиды, город Эфес не жалел денег, чтобы привлечь лучших лириков к состязанию на этом празднике. Трагики и комики тоже получали в Афинах за свои пьесы определенный гонорар, который понижался во время финансовых затруднений, но не мог быть отменен вполне. Софистам платили большие деньги за обучение молодежи диалектическому искусству, и хотя впоследствии конкуренция понизила эти цены, но всё же воспоминание о прежних философах, бесплатно поучавших избранную молодежь, долго жило между греками. При римских императорах авторы получали в Риме гонорар от своих издателей, и очень может быть, что такой же обычай существовал и в Греции, тем более что греческие книги могли рассчитывать на больший круг читателей. Но гонорар этот не мог быть велик, когда не было печати; книги воспроизводились лишь посредством переписки, и право литературной собственности не могло быть обеспечено так, как в наше время.

---

¹ Кифара (цитра; κιθάρα, κίθαρις) — с двумя загнутыми концами, с двумя поперечными тычинами для укрепления четырех или более струн, с пустотой внутри для резонанса — отличалась от лиры более нежным звуком и более сложным устройством.

---

Греческое письмо: азбука ионийская и доионийская

Греческое письмо имело свою историю и свои особенности. Первоначально греки получили от финикийцев полную азбуку из 22 букв и применили эти чужеземные знаки к звукам родного языка и их оттенкам, упраздняя излишние знаки, создавая недостающие. Процесс этот совершался медленно, пока ионийцы Малой Азии, у которых прежде чем у других греков началось сильное умственное и литературное движение, создали собственно греческую азбуку из финикийской, в составе 24 букв; но при тогдашней разрозненности греческих племен и государств, эта азбука не скоро вошла в общее употребление. В Афинах, например, старое доионийское письмо держалось до самого конца Пелопоннесской войны (431—404 до Р.Х.), когда новое было принято в школах и для официальных бумаг; но привычка к старому письму была еще так сильна в то время, что оно продолжало держаться. Только отдельные писатели раньше усвоили себе ионийскую азбуку, чем она вошла в официальное употребление. Трагики Еврипид и Агафон употребляли новую азбуку из 24 букв; но Софокл еще оставался верен старому письму.

Греки писали сначала от правой руки к левой, как и семиты, от которых они получили азбуку, но потом стали писать бороздообразно: одну строку от правой руки к левой, другую от левой к правой и т. д. (в истории письма этот способ называется бустрофедон, буквально — на манер поворотов [пашущего поле] быка). Позднее вошел в употребление более удобный способ писать сплошь от левой руки к правой, как и мы теперь пишем.

Слушающая и читающая публика

Несмотря на капитальные и блестящие исследования филологов о древности греческого письма, специалисты до сих пор не согласны между собой в этом вопросе, к которому мы возвратимся, когда будет говорить о гомеровских поэмах. Достоверно то, что письмо стало общим достоянием в Древней Греции не раньше седьмого столетия до нашей эры и что греческая жизнь, особенно сначала, не представляла ничего похожего на читающую публику.

Из уст странствующих певцов знакомился народ с новыми героическими песнями; рапсоды исполняли впоследствии не только сочинения Гомера и Гесиода, но и ямбические стихотворения Архилоха и Симонида. Из города в город, из уст в уста переходили бесчисленные песни, сложенные поэтами.

Но с седьмого столетия искусство читать и писать распространяется все больше и больше. В конце этого века в ионийских и эолийских городах Малой Азии повсеместно являются школы. Такие начальные школы существовали потом во многих городах Древней Греции. В Афинах чтению и письму обучались даже женщины и рабы; но консервативные спартанцы оставались при своем давнем недоверии к письму и книжной мудрости.

Библиотека и книжная торговля

Чем больше распространялись чтение и письмо, чем богаче становилась литература, тем более плодились и читатели. Но греки и в последующие века античности всегда любили слушать новые произведения родной литературы в устном исполнении самих авторов. Когда такое исполнение стало возможным лишь в тесном, избранном кругу, прежние слушатели обратились в читателей. Чтобы знакомиться с литературой в ее полном объеме, надо было иметь списки с ее произведений, и греки стали собирать книги для изучения своих писателей.

В храмах и святилищах уже с древних времен хранились некоторые литературные памятники, стихотворения, в особенности религиозные песни, исполнявшиеся при богослужении, изречения оракулов, списки победителей на священных играх и другие акты; храм Зевса в Олимпии был в тоже время и греческим национальным архивом.

Когда распространилось чтение, отдельные граждане тоже стали собирать литературные памятники. Разумеется, это было всего доступнее правительственным лицам с большими средствами — тираннам, как называли их греки, и до нас дошли сведения о собраниях Поликрата Самосского и Писистрата Афинского. Старания Писистрата собрать и привести в порядок известные в его время произведения древнегреческих эпиков увенчались успехом и, по преданию, собранная им библиотека, в которую он охотно допускал других, была впоследствии приумножена и открыта для общего пользования. По всей вероятности это собрание погибло во время персидских войн при разрушении Афин.

Большие библиотеки имели потом отдельные лица, например поэт Еврипид, философ Спевсипп, Аристотель и другие. Но мы не знаем, были ли в Древней Греции, в так называемое классическое время, публичные библиотеки, которые обнимали бы все памятники литературы, помимо библиотеки Писистрата. Заслуга учреждения публичной библиотеки принадлежит уже в позднейшее время Птолемеям — грекоязычным правителям эллинистического Египта. Большая библиотека и музей, основанные ими в Александрии, могут быть названы мировыми учреждениями в своем роде. Примеру Птолемеев последовали сирийские и пергамские цари и многие отдельные города. Смирна, Коринф, Патры, Дельфы, Афины, Рим и другие города Италии имели в то время публичные библиотеки, в которых памятники греческой литературы занимали почетное место.

Частные лица также собирали большие библиотеки. Некоторые римляне имели до тридцати тысяч рукописей. Между греками и римлянами явились и библиоманы. В последние века Римской империи считалось делом моды иметь в собственном доме хорошую библиотеку.

Сильно распространившаяся потребность в чтении естественно породила настоящую книжную торговлю, которую мы застаем сначала в Афинах. Во введении к своему «Федру» Платон упоминает о том, как велик был спрос на сочинения лучших писателей, как силен был возбужденный ими интерес. В Афинах, во время Пелопоннесской войны, уже существовал книжный рынок, где можно было дешево купить и материал для письма, и рукописи, и списки с новейших решений народного собрания. Афины снабжали книгами иностранные рынки. Книгопродавцы руками рабов снимали копии с продаваемых сочинений. Частные лица делали нередко то же самое. Впоследствии средоточием книжной торговли стала Александрия. Александрийская библиотека, первая в мире по своей полноте и своему значению, привлекала туда и ученых, и переписчиков; книги переписывались там в огромном числе для продажи. В эпоху римских императоров Александрия должна была уступить часть своего значения Риму, где также были дешевы сочинения греческих и римских писателей.

Членение текста и грамматисты; искажение рукописей и подделка литературных произведений

Сочинения древнегреческих писателей дошли до нас под известными заглавиями; но мы большею частью не знаем, кто именно дал им эти заглавия. Мы знаем только о драматических произведениях, что их заглавия даны самими авторами. Архонт и, вероятно, публика знали уже до представления название новой драмы, и, когда присяжные судьи произносили о ней свое суждение, ее название вместе с именем автора объявлялось во всеобщее сведение. По специальностям сочинения назывались философскими (φυσικά либо περὶ φύσεως — «о природе») и историческими (ἱστορίαι). В позднейшее время все писатели стали обращать большое внимание на заглавия, чтобы привлечь внимание читателей к своим произведениям.

Древние греки обыкновенно делили свои сочинения на книги и вели счет строкам, чтобы предохранить текст от искажений. Начало было сделано, конечно, с эпиков, и потом тот же обычай перешел на прозаиков. Счет строк был пригоден для библиографических целей, и потому число строк тщательно обозначалось не только в каталогах библиотек, но большею частью и на самых рукописях. Писатели делили свой текст еще и на параграфы (παραγραφή или παράγραφος). В драматических произведениях новый параграф означал перемену действующих лиц, по-нашему — новое «явление»; у лириков, например в древних рукописях Сафо и Алкея, он показывал разделение на строфы; в прозе параграфы имели различные размеры.

Но введение знаков препинания и ударения в текст древнегреческих писателей принадлежит грамматистам. Точки были в употреблении и прежде; в древних надписях каждое слово или каждый член предложения отделялись от последующих точками; но впоследствии это стало выходить из употребления. Аристотель находил, что неясность Гераклита происходит в особенности от трудности придать его тексту верную пунктуацию. Александрийские грамматисты, в своих изданиях классических сочинений, первые позаботились о разделении предложений и частей их знаками препинания; они же ввели и знаки ударения. Но как ни удобно было это для читателей, знаки препинания и ударения не вошли в общее употребление; экземпляры, или копии, назначавшиеся для публичной продажи в Александрии и Риме, делались очень небрежно, как показывают многочисленные жалобы того времени и сохранившиеся папирусные свитки. Старейшие рукописи были вообще лучше исполнены и на лучшей бумаге, но позднейшая промышленность умела придавать новейшим копиям вид глубокой древности, продержав их некоторое время в хлебных амбарах. Понятно, что при таких условиях некоторые, более добросовестные и сведущие переписчики пользовались особенной известностью, и их работа ценилась довольно высоко.

У древних греков были и иллюстрированные рукописи для пояснения текста. Астрономическое руководство Евдокса, анатомическое сочинение Аристотеля, сочинения о ботанике, о тактике, были снабжены иллюстрациями. Рисунки к миланской рукописи «Илиады», относящейся к четвертому или пятому веку по Р.X., имели, напротив, художественную цель; такие же изображения находятся и в венецианской рукописи, и можно догадываться, что и в классическое время существовали подобные работы и издания.

Если, несмотря на существование печати, сочинения наших русских авторов не свободны от искажений и вариантов, то еще большим искажениям должны были подвергаться рукописные памятники древних литератур. Уже в античности эти памятники были искажены более или менее крупными ошибками. Всего более пострадали тексты Гомера и эпиков; драматурги также не избежали общей участи древних писателей. Уже одна перемена старого письма на новое (ионийское, конец V в. до Р.Х.) должна была породить многочисленные погрешности в тексте. Отсюда необходимость поправок, к которым впоследствии приступили систематически александрийские грамматисты. Восходя к древнейшему и наиболее достоверному преданию, они осторожно и самоотверженно старались восстановить тексты классиков в возможно большей чистоте. И если б эти тексты дошли до нас в том очищенном виде, какой дали им александрийцы, то мы вероятно имели бы их приблизительно в их первоначальном виде. Но дошедшие до нас рукописи принадлежат обыкновенно к числу обыденных, какие были в ежедневном обращении у древних; большинство дошедших до нас копий с сочинений древнегреческих авторов принадлежит даже средним векам — византийской эпохе. Несведущие переписчики нередко перемешивали сходно звучащие слова, перемещали или пропускали целые фразы и строки.

Исторические сведения древних греков о литературных памятниках минувшего были скудны и недостоверны, и подлоги рано вторглись в привлекательную область греческой словесности.

• Ономакрит и его друзья подделали целую орфическую литературу.
• Обманным образом возникла и богатая пифагорейская литература, которая, за немногими исключениями, должна быть признана подложною. Поводом к этому подлогу было, без сомнения, возрождение пифагорейской школы к концу второго и началу первого века, выразившееся в появлении философской системы, составленной из смутных воспоминаний о пифагорейской философии, из платонических, перипатетических и стоических учений. Желание новопифагорейцев придать своему учению авторитет древности и приписать себе историческое первенство явно сказывается в этих литературных подделках.
• Сюда же относится собрание сивиллиных прорицаний — произведение александрийских евреев, которое в свое время ввело многих в заблуждение.
• Но особенной грубостью отличается подлог еврея Аристовула, который в своих толкованиях на Пятикнижие Моисея приводит вымышленные цитаты из греческих поэтов, с целью доказать, что пресловутая мудрость эллинов заимствована из книг Ветхого Завета.

Книгопродавцы также позволяли себе многочисленные подделки. По смерти Исократа книгопродавцы в Афинах продавали немалое число судебных речей под именем знаменитого оратора, который записал немногие свои речи, а по словам его сына, не записал ни одной. Учрежденные в Александрии, Пергаме и других местах большие библиотеки, хорошо оплачивая свои новые приобретения, не могли не усилить подобных спекуляций. Спекулянты брали сочинение какого-нибудь неизвестного или малоизвестного автора и пускали его в ход под каким-нибудь знаменитым именем. В эпоху римских императоров литературные подделки производились с особенною дерзостью. Пропавшие и забытые сочинения восстановлялись спекулянтами в расчете на неведение и неразборчивость публики. Подделки продолжались даже в последние времена византийства и в эпоху возрождения наук.

Наконец, не одни коммерческие цели побуждали в древности предпринимать литературные подделки. Последние совершались еще и в других видах. Сюда относятся мистификации для шутки или для отмщения.

• Историк Диотим, из ненависти к Эпикуру, приписал этому мыслителю грязные письма, что ввело его в неприятные столкновения с эпикурейцем Зеноном.
• Целер, секретарь императора Адриана, из личной ненависти к софисту Дионисию, издал под его именем эротический рассказ.

Кстати заметим, что анонимы и псевдонимы совсем не были в употреблении у древних. Редкое исключение составляет лишь Ксенофонт, который сначала издал «Анабасис» под именем Фемистогена.

Но и помимо всех приведенных родов литературного подлога, даже и подлинные сочинения древнегреческих писателей, по самому свойству их передачи, сначала устной, потом письменной, не могли не подвергнуться многочисленным искажениям, так что самое участие авторов в приписываемых им сочинениях нередко бывало весьма сомнительно. В отдаленной древности обращалось гораздо больше внимания на самое произведение, чем на автора, особенно на автора эпического произведения, тогда как впоследствии имя автора получило большое значение в глазах публики. Немногие славные имена сохранились в народной памяти греков, и на них переносил народ многое, что им и не принадлежало. Собирательные имена Гомера и Гесиода долгое время обнимали все сокровища эпической поэзии, пока критика не постаралась по возможности выделить из этой поэзии то, что могло действительно принадлежать им. Тоже явление повторяется и в относительно позднейшее время. Гиппократ есть также собирательное имя, обнимающее всю литературную деятельность знаменитой медицинской школы на острове Косе; но предания об этой школе так сбивчивы, что критике не удалось придти в отношении к ней к согласным результатам. Только позднее, когда личность автора стала выступать на первый план, писатели начали сами называть себя по имени. Шаткость литературного предания мало-помалу побудила древнегреческих писателей постоянно делать это, в ограждение своей литературной собственности и репутации.

 

Прежде: Глава 1. Общий характер и особенности древнегреческой литературы

Урок древнегреческого языка: I склонение

Далее: Глава 3. Характерные периоды истории древнегреческой литературы

 

ИЗУЧЕНИЕ ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО ЯЗЫКА ОНЛАЙН Филологическая премудрость от создателя сайта zaumnik.ru УРОКИ ЛАТЫНИ ПО СКАЙПУ

 

---

© ЗАУМНИК.РУ, Егор Поликарпов, репетитор древнегреческого языка и преподаватель латыни: научная редактура, ученая корректура, переводы с древних языков, оформление. Для заказа услуг репетитора или переводчика просьба писать сюда: zaumnik.ru@mail.ru, либо сюда: vk.com/repetitor_latyni, либо сюда: facebook.com/polycarpov.