Продолжение I: Софья Меликова-Толстая. Будущее время в греческом языке

Продолжение II: Меликова-Толстая. Будущее время...

Окончание: Меликова-Толстая. Будущее время...

---

С. В. Меликова-Толстая. Будущее время в греческом языке [начало]
// Ученые записки ЛГУ. № 156. Вып. 15. Л., 1952.
Интернет-публикация на основе указанного издания:
специально для проекта «ZAUMNIK.RU — Древнегреческо-латинский репетитор»

Софья МЕЛИКОВА-ТОЛСТАЯ

Будущее время в греческом языке

Уже в первых дошедших до нас памятниках греческого языка имеется вполне сложившаяся форма будущего времени, но если сопоставить разнообразие форм других основ с исключительной правильностью и однородностью этой формы, то нельзя сомневаться в относительной новизне этого образования.

Употребление в древнегреческом языке этой глагольной формы, которую мы привыкли называть формой будущего времени, обращает на себя внимание двумя особенностями.

1. С одной стороны, она далеко не всегда служит выражением будущего: очень часто значение ее иное — значение желания, приказания, предположения.
2. С другой стороны, для обозначения действия, имеющего совершиться в будущем, кроме этой формы, служат еще многие другие: настоящее, перфект, аорист, конъюнктив, описательные формы.

Обе эти особенности не специфичны для греческого языка: это — явление, выходящее далеко за пределы одного греческого языка и даже за пределы индоевропейской группы языков. В ведийском языке форма будущего употреблялась очень редко, слабо представлена она и в авестийском, где в смысле будущего чаще употреблялось согласительное наклонение или настоящее время. Достаточно известно, что в германских языках вообще нет особой формы для выражения будущего, а на почве славянских языков имеется только единичный пример такой формы в виде причастия в древнеславянском. В грузинском языке в качестве будущего функционирует сослагательное наклонение, в большинстве финно-угорских языков также нет особой формы будущего. Объединяет многие языки, в том числе и греческий, и еще одна черта в способах выражения будущего: их неустойчивость, постоянная смена одного способа другим, неустойчивость, характерная для аффективной речи.

В 1912 г. Виктор Маньен написал большую двухтомную монографию о древнегреческом будущем¹. Первая часть посвящена морфологии, вторая — синтаксису. В этой второй части он старается доказать, что греческое будущее своим элементом se/o оказывается продолжением древнего дезидератива, следы которого можно видеть в параллельных формах индоиранских, литовских, ирландских, италийских, как латинских:

• viso рядом с video,
• quaeso рядом с quaero,
• чаще с экспрессивным удвоением capesso, lacesso и т. д.,

так и оско-умбрских. Исследование Маньена дает искаженную картину: установив первоначальную семантику формы, он хочет вывести из нее все употребление и пробует отрицать временное значение ее по крайней мере вплоть до Платона. Другая гипотеза хочет видеть в сигме основы «будущего» тот же элемент, который имеется и в сигме аориста, и считает будущее сослагательным наклонением аориста в его древней форме с кратким гласным. Конечно, сослагательное наклонение и будущее семантически близки друг другу: в латинском языке сослагательное настоящего времени дало формы будущего III и IV спряжения (-am, -es, -et). Против последнего объяснения решительно выступает Мейе²: часто, и как раз в очень древних глаголах, основы аориста и будущего не совпадают, происходя иногда даже от разных корней. К прочим расхождениям можно добавить, что — опять-таки на древних ступенях — будущее имеет тенденцию давать медиальные формы в глаголах с активным аористом, явление, не нашедшее еще себе общепризнанного объяснения. Во-вторых, сослагательное наклонение аориста продолжает в греческом языке существовать как таковое рядом с будущим. Наконец, сигматическое будущее возникает, по-видимому, одновременно в виде личных и в виде именных форм, которые отличаются от соответствующих именных форм аориста. При этом на древнейших, доступных нашему наблюдению, ступенях и в греческом и, во всяком случае, в индоиранских языках причастие играет едва ли даже не большую роль, чем личные формы.

---

¹ V. Magnien. Le futur grec. Paris, 1912.

² A. Meillet. Remarques sur le futur grec // Bulletin de la Société linguistique de Paris. T. 25. Fasc. 1. 1924. P. 98.

---

Совершенно неприемлемой представляется третья, компромиссная точка зрения, согласно которой будущее восходит «частью к дезидеративу, частью же к сослагательному наклонению аориста». Эту точку зрения выдвигали против Маньена его рецензенты¹, она же приводилась и в древнегреческой грамматике Бругмана-Тумба, где, например (стр. 552), отсутствие вида в будущем объясняется тем, что как дезидератив оно длительно, а как аорист сослагательного оно мгновенно.

---

¹ J. Brenous // Revue des études grecques. V. 27. 1914. P. 346—352; H. Sturtevant // Classical Philology. V. 9. 1914. P. 452—453; H. Güntert // Wochenschrift für klassische Philologie. Bd. 32. 1915. S. 247—249.

---

 

Древнегреческая глагольная форма прошедшего времени от основы будущего

Для греческого будущего характерно еще одно явление, которое с особенной очевидностью показывает, что эта форма появилась в языке не с временным значением: в древнейшем доступном для нас греческом языке, то есть у Гомера, от основы так называемого «будущего» может быть образовано прошедшее время тем же путем, каким от основы настоящего образуется имперфект и от основы перфекта плюсквамперфект, то есть путем факультативного прибавления аугмента и замены первичных личных окончаний вторичными¹. Получаются такие формы, как δύσετο или ἐδύσετο, βήσετο, ἐπεβήσετο и т. п., ὀρέοντο. Для разъяснения этого образования надо иметь в виду, что уже в гомеровском языке оно является явным пережитком.

Это сказывается как в том, что это прошедшее время употребляется лишь от очень немногих глаголов, так и в том, что, по-видимому, не только поздние грамматики этой формы не понимали, но и для самих рапсодов она не всегда была ясна; нередко ее внешне близкое сходство с аористом влекло за собою и ее употребление, ничем не отличавшееся от употребления аориста. Вне гомеровских, поэм эти вымирающие имперфекты употребляются только в эпическом языке, сохраняющем традиции гомеровского, и совершенно единично в других видах литературы: в диалектах они не встречаются. Морфологическая связь этих форм с будущим едва ли должна подвергаться сомнению. Ваккернагель² хотел истолковать βήσετο и δύσετο как имперфекты к предполагаемому настоящему *βήσ(σ)ομαι и *δύσ(σ)ομαι, но это объяснение невозможно для ὀρέοντο, так как основа ὀρε- встречается только в «будущем». Функция этих образований очень затемнена их несомненно реликтовой ролью. П. Варман³, просмотрев все встречающиеся у Гомера случаи употребления подобных форм, обратила внимание на то, что они находятся почти всегда в одних и тех же местах стиха. На основании этого она делает вовсе не вытекающий отсюда вывод, будто это — формы искусственные, поэтические, создавшиеся в интересах метрики. Естественней другой вывод, именно тот, что в определенных заметных местах стиха сохранились архаизмы, которые приобрели в некотором роде значение формул, архаизмы, в других условиях из языка уже исчезнувшие. Например, Илиада, I, 428:

• ὣς ἄρα φωνήσασ’ ἀπεβήσετο, τὸν δὲ λίπ’ αὐτοῦ — ‘Так сказав, она [Фетида] стала уходить, а его оставила там’.

За формой ἀπεβήσετο, параллельно с ней, стоит аорист λίπε. Эта же или очень близкие к ней формулы повторяются: Илиада, II, 35; ХХIII, 212; Одиссея, XVIII, 197. Такой же ингрессивный имперфект постоянно повторяется в другой формуле, изображающей, как герой всходит на колесницу. Илиада, III, 261—203:

• ἂν δ’ ἄρ’ ἔβη Πρίαμος… πὰρ δέ οἱ Ἀντήνωρ περικαλλέα βήσετο δίφρον· τὼ δὲ διὰ Σκαιῶν πεδίονδ’ ἔχον ὠκέας ἵππους — ‘взошел Приам. Рядом с ним взошел на красивую колесницу Антенор, и они гнали красивых коней через Скейские ворота на равнину’.

Параллельно стоят: аорист ἔβη, форма βήσετο и имперфект ἔχον. Поэт возвращается к той же формуле, когда рисует конец поездки (Илиада, III, 311—313, Илиада, XIV, 225 сл.):

• Ἥρη… λίπεν ῥίον Οὐλύμποιο… σεύατ’ ἐφ’ ἱπποπόλων Θρῃκῶν ὄρεα νιφόεντα… οὐδὲ χθόνα μάρπτε ποδοῖιν· ἐξ Ἀθόω δ’ ἐπὶ πόντον ἐβήσετο κυμαίνοντα, Λῆμνον δ’ εἰσαφίκανε… ἔνθ’ Ὕπνῳ ξύμβλητο… — ‘Гера покинула вершину Олимпа, пронеслась по снежным горам коневодов фракийцев и не касалась ногами земли. С Атоса пошла на волнующееся море, пришла на Лемнос, там встретилась со Сном’.

Два первые действия и последнее выражены аористом. Они мгновенны: Гера покинула Олимп, пронеслась над Фракией, встретилась со Сном. Все промежуточные действия, занявшие время ее пути от Фракии до Лемноса, выражены формами имперфекта и среди них находится и форма ἐβήσετο. Второй глагол, также часто появляющийся в этой форме сигматического имперфекта и тоже большею частью в составе повторяющихся, близких к формулам, выражений, это глагол δύεσθαι погружаться. Одиссея, IV, 425: она (Эйдотея) стала погружаться (ἐδύσετο) в волнующееся море. Ср. IV, 570; XI, 253. Встречаются единичные примеры таких имперфектов и от других глаголов.

---

¹ Это опять-таки сближает греческое будущее с санскритской футурально-дезидеративной формой, а не с аористом. От первой также может быть образован имперфект.

² J. Wackernagel. Vermischte Beiträge. 1897, стр. 47.

³ Festschrift für P. Kretschmer. 1926, стр. 307—314.

---

Приведенный материал показывает, что в эпическом языке имеются претеритальные формы, имеющие значение имперфекта, образованные от так называемого будущего времени. Специфичное значение этой основы в них, по-видимому, уже забыто, но, может быть, его можно еще уловить в одной повторно встречающейся, в Одиссее (II, 388; III, 487; 497 и др.), формуле:

• δύσετό τ’ ἠέλιος σκιόωντό τε πᾶσαι ἀγυιαί — ‘Солнце готово было зайти, и все дороги покрывались тьмой’.

 

Повелительное наклонение от основы будущего времени в гомеровском диалекте древнегреческого языка

Та же сигматическая основа, прежде чем стать основой будущего времени, послужила для образования также особого императива. Здесь материал несколько богаче, чем для имперфекта, так как глаголы, дающие в эпосе эти образования, представлены в большем числе, а самые образования носят менее пережиточный характер. Частично это те же глаголы, от которых образуется и имперфект. Илиада, V, 109:

• ὄρσο, πέπον Καπανηιάδη, καταβήσεο δίφρου — ‘встань, милый Капанид, сойди с колесницы’.

Императив ὄρσεο встречается почти всегда в одном и том же месте стиха, именно в его первой стопе (Илиада, III, 250; XVI, 126; Одиссея, VI, 255). Другими императивами этого типа являются:

• δύσεο (Илиада, XVI, 129, XVIII, 134; Одиссея, XVII, 276),
• λέξεο скажи (Илиада, IX, 617; Одиссея, XIX, 598),
• οἶσε принеси (Одиссея, XXII, 106), встречающийся и в 3-м лице (Илиада, XIX, 173),
• ἀείσεο воспой (Гомер, Гимн, 17, 1).

Некоторые еще цитирует в своем словаре Гесихий.

В более поздней литературе форму οἶσε несколько раз употребляет Аристофан («Ахарняне», 1099, 1101, 1122; «Лягушки», 482), явно в пародийных целях, так что считать ее наличие в комедии следом сохранения ее в живой аттической речи нельзя.

Эти образования также определенно говорят против происхождения будущего из аориста. Они возможны только потому, что δύσομαι и т. д. были в момент образования от них прошедшего и повелительного настоящим временем.

 

Продолжение I: Софья Меликова-Толстая. Будущее время в греческом языке

Продолжение II: Меликова-Толстая. Будущее время...

Окончание: Меликова-Толстая. Будущее время...

ОНЛАЙН РЕПЕТИТОР ПО ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОМУ ЯЗЫКУ Филологическая премудрость от создателя сайта zaumnik.ru УРОКИ ЛАТИНСКОГО ЯЗЫКА ПО СКАЙПУ

 

---

© ЗАУМНИК.РУ, Егор Поликарпов, репетитор древнегреческого языка и латыни: научная редактура, ученая корректура, подзаголовки серым шрифтом, дополнения в фигурных скобках, оформление. По вопросам обучения древнегреческому и латинскому языку просьба писать сюда: zaumnik.ru@mail.ru, либо сюда: vk.com/repetitor_latyni, либо сюда: facebook.com/polycarpov.